ГЛАВА ПЕРВАЯ. "АРНОЛЬД! АРНОЛЬД!"
Я слышу их голоса,
моих друзей пловцов - спасателей, культуристов, тяжелоатлетов. Голоса
раздаются с озера, где среди травы и деревьев идет тренировка. "Арнольд!
Давай!" - кричит молодой врач Карл, ставший моим другом в спортзале.
Было лето, мне исполнилось пятнадцать лет. Для меня это было волшебное
время года, потому что в этот год я точно узнал, что я хочу делать
в моей жизни. Это не было мечтой мальчика об отдаленном туманном будущем
- сумбурные мысли о профессии пожарника, детектива, моряка, летчика-
испытателя или разведчика. Я знал, что буду культуристом. Но это был
не просто выбор.
Я должен был стать
лучшим культуристом в мире, самым великим, человеком с лучшим телосложением.
Я не могу сказать, почему я выбрал культуризм, могу лишь утверждать,
что сразу же полюбил его. Я полюбил его в первую же секунду, когда
мои пальцы сомкнулись вокруг грифа, и я почувствовал ощущение победы
и восторга, подняв тяжелые стальные блины над головой.
Меня всегда привлекал
спорт благодаря примеру моего отца - высокого, крепкого человека.
Сам он был мастером в ледовом курлинге. У нас была здоровая крепкая,
семья, где ценилось поддержание формы, хорошая еда, здоровый образ
жизни. Когда мне было десять лет, я по совету отца начал заниматься
футболом. У команды была своя форма и регулярные тренировки три раза
в неделю. Я с увлечением играл в футбол почти в течение пяти лет.
Однако, когда мне исполнилось тринадцать, командный вид спорта меня
уже не удовлетворял. Я повора-чивал на индивидуальный путь, мне не
нравилось, что, когда мы выигрывали игру, меня лично не выделяли.
Единственный раз я почувствовал себя по-настоящему вознагражденным
лишь тогда, когда отметили как лучшего. Я решил попробовать себя в
каком- нибудь одиночном виде спорта. Я бегал, плавал, занимался боксом,
участвовал в соревнованиях, метал копье, толкал ядро. Но, несмотря
не определенные успехи, я чув-ствовал, что все это не то - не подходит.
Однажды наш тренер решил, что тренировка с тяжестями будет полезна
для поддержа-ния хорошей формы футболистов. Помню, как я в первый
раз пришел в атлетический зал. До того я никогда не видел, как тренируются
с тяжестями. Эти парни казались огромными и грубыми. Я вспоминаю,
как ходил среди них, смотрел на мышцы, которых раньше никогда не видел
и не знал как они называются. Атлеты блестели от пота; выглядели они
мощно. Передо мной было как раз то самое - моя жизнь, ответ на вопрос,
к чему стремиться. Выключатель щелкнул. Казалось, что я вдруг что-то
нашел. Я как будто бы все время шел по висячему мосту и наконец ступил
на твердую землю.
Я начал тренировать
с утяжелением только ноги - это было самое нужное для игры в футбол.
Культуристы сразу же заметили, как я тяжело тренировался. Учитывая
мой возраст, пятнадцать лет, я приседал совсем с неплохими весами.
Они стали агитировать меня заняться культуризмом. Я был ростом шесть
футов (182 см), худой, весил всего сто пятьдесят фунтов (67,5 кг),
но сложение у меня было хорошее - атлетическое, и мышцы удивительно
быстро отвечали на тренировку. Я думаю, что парни это заметили. Сложение
у меня было такое, что в спорте успехи мне давались легче, чем сверстникам.
Но и тре-нировался я интенсивнее, чем мои товарищи по команде, потому
что я хотел большего, требовал больше от себя. В то лето культуристы
взяли меня под свое покровительство, вместе с ними я занимался за
озером около города Грац, в котором я жил в Австрии.
Это была тренировочная
программа просто для под-держания формы. Мы работали без тяжестей.
Мы подтягивались на ветках деревьев. Держа друг друга за ноги, отжимались
от земли. В тренировку входили такие упражнения, как поднимание ног,
приседание, наклоны. Все это делалось с целью подготовить тело к тренировкам
в зале. Еще не кончилось лето, а я уже начал по-настоящему тренироваться
с тяжестями. Раз уж я начал, продолжение не заставило себя долго ждать.
Через два или три месяца, проведенных с культуристами, я буквально
пристрастился к этому как наркоман.
Ребята, с которыми
я занимался, были гораздо старше. Карл Герстл - врач, ему было двадцать
восемь лет, Курт Манул - тридцать два и Гельмут Кнаур - пятьдесят.
Каждый в какой-то мере стал для меня отцом. Я даже своего отца слушался
меньше. Эти люди стали моими новыми кумирами. Я прямо-таки преклонялся
перед ними, восхищался их размерами, их контролю над своими телами.
Я подошел к своим тренировкам с тяжестями через интенсивную базовую
программу тренировок с этими культуристами. Часовая тренировка раз
в неделю в футбольной команде меня совсем уже не удовлетво-ряла. Я
записался, чтобы ходить в зал три раза в неделю. Мне понравилось,
как холодное железо нагревается в моих руках, понравились звуки и
запахи в зале.
Я до сих пор люблю
все это. Мне больше всего нравится слушать, как звенят тяжелые стальные
блины, когда их одевают или снимают после работы со снарядом. Я помню
первую настоящую тренировку так же отчетливо, как если бы это было
прошлым вечером. Я приехал на велосипеде в зал, который находился
примерно в восьми милях от городка, где жил. Я тренировался со штангами,
гантелями, торсовыми машинами.
Ребята предупреждали, что у меня все будет болеть, но эти предупреждения
никак на меня не подействовали. Я считал, что не следует придавать
этому значения. Но потом, после тренировки, когда поехал домой, я
упал с велосипеда. Я так устал, что даже не мог опираться на руки,
совсем не чувствовал ног: они одеревенели, да и сам я как будто окоченел
- все тело у меня гудело. Какое-то время я вел велосипед рядом, навалившись
на него. Через полмили я попытался снова на нем ехать, и снова упал,
так что дальше просто вел его до дома. Такая была моя первая тренировка,
но все равно мне это понравилось.