ГЛАВА ПЕРВАЯ. "АРНОЛЬД! АРНОЛЬД!"
Я слышу их голоса, моих друзей пловцов - спасателей, культуристов, тяжелоатлетов. Голоса раздаются с озера, где среди травы и деревьев идет тренировка. "Арнольд! Давай!" - кричит молодой врач Карл, ставший моим другом в спортзале.
Было лето, мне исполнилось пятнадцать лет. Для меня это было волшебное время года, потому что в этот год я точно узнал, что я хочу делать в моей жизни. Это не было мечтой мальчика об отдаленном туманном будущем - сумбурные мысли о профессии пожарника, детектива, моряка, летчика- испытателя или разведчика. Я знал, что буду культуристом. Но это был не просто выбор.
Я должен был стать лучшим культуристом в мире, самым великим, человеком с лучшим телосложением. Я не могу сказать, почему я выбрал культуризм, могу лишь утверждать, что сразу же полюбил его. Я полюбил его в первую же секунду, когда мои пальцы сомкнулись вокруг грифа, и я почувствовал ощущение победы и восторга, подняв тяжелые стальные блины над головой.
Меня всегда привлекал спорт благодаря примеру моего отца - высокого, крепкого человека. Сам он был мастером в ледовом курлинге. У нас была здоровая крепкая, семья, где ценилось поддержание формы, хорошая еда, здоровый образ жизни. Когда мне было десять лет, я по совету отца начал заниматься футболом. У команды была своя форма и регулярные тренировки три раза в неделю. Я с увлечением играл в футбол почти в течение пяти лет. Однако, когда мне исполнилось тринадцать, командный вид спорта меня уже не удовлетворял. Я повора-чивал на индивидуальный путь, мне не нравилось, что, когда мы выигрывали игру, меня лично не выделяли. Единственный раз я почувствовал себя по-настоящему вознагражденным лишь тогда, когда отметили как лучшего. Я решил попробовать себя в каком- нибудь одиночном виде спорта. Я бегал, плавал, занимался боксом, участвовал в соревнованиях, метал копье, толкал ядро. Но, несмотря не определенные успехи, я чув-ствовал, что все это не то - не подходит. Однажды наш тренер решил, что тренировка с тяжестями будет полезна для поддержа-ния хорошей формы футболистов. Помню, как я в первый раз пришел в атлетический зал. До того я никогда не видел, как тренируются с тяжестями. Эти парни казались огромными и грубыми. Я вспоминаю, как ходил среди них, смотрел на мышцы, которых раньше никогда не видел и не знал как они называются. Атлеты блестели от пота; выглядели они мощно. Передо мной было как раз то самое - моя жизнь, ответ на вопрос, к чему стремиться. Выключатель щелкнул. Казалось, что я вдруг что-то нашел. Я как будто бы все время шел по висячему мосту и наконец ступил на твердую землю.
Я начал тренировать с утяжелением только ноги - это было самое нужное для игры в футбол. Культуристы сразу же заметили, как я тяжело тренировался. Учитывая мой возраст, пятнадцать лет, я приседал совсем с неплохими весами. Они стали агитировать меня заняться культуризмом. Я был ростом шесть футов (182 см), худой, весил всего сто пятьдесят фунтов (67,5 кг), но сложение у меня было хорошее - атлетическое, и мышцы удивительно быстро отвечали на тренировку. Я думаю, что парни это заметили. Сложение у меня было такое, что в спорте успехи мне давались легче, чем сверстникам. Но и тре-нировался я интенсивнее, чем мои товарищи по команде, потому что я хотел большего, требовал больше от себя. В то лето культуристы взяли меня под свое покровительство, вместе с ними я занимался за озером около города Грац, в котором я жил в Австрии.
Это была тренировочная программа просто для под-держания формы. Мы работали без тяжестей. Мы подтягивались на ветках деревьев. Держа друг друга за ноги, отжимались от земли. В тренировку входили такие упражнения, как поднимание ног, приседание, наклоны. Все это делалось с целью подготовить тело к тренировкам в зале. Еще не кончилось лето, а я уже начал по-настоящему тренироваться с тяжестями. Раз уж я начал, продолжение не заставило себя долго ждать. Через два или три месяца, проведенных с культуристами, я буквально пристрастился к этому как наркоман.
Ребята, с которыми я занимался, были гораздо старше. Карл Герстл - врач, ему было двадцать восемь лет, Курт Манул - тридцать два и Гельмут Кнаур - пятьдесят. Каждый в какой-то мере стал для меня отцом. Я даже своего отца слушался меньше. Эти люди стали моими новыми кумирами. Я прямо-таки преклонялся перед ними, восхищался их размерами, их контролю над своими телами. Я подошел к своим тренировкам с тяжестями через интенсивную базовую программу тренировок с этими культуристами. Часовая тренировка раз в неделю в футбольной команде меня совсем уже не удовлетво-ряла. Я записался, чтобы ходить в зал три раза в неделю. Мне понравилось, как холодное железо нагревается в моих руках, понравились звуки и запахи в зале.
Я до сих пор люблю все это. Мне больше всего нравится слушать, как звенят тяжелые стальные блины, когда их одевают или снимают после работы со снарядом. Я помню первую настоящую тренировку так же отчетливо, как если бы это было прошлым вечером. Я приехал на велосипеде в зал, который находился примерно в восьми милях от городка, где жил. Я тренировался со штангами, гантелями, торсовыми машинами.
Ребята предупреждали, что у меня все будет болеть, но эти предупреждения никак на меня не подействовали. Я считал, что не следует придавать этому значения. Но потом, после тренировки, когда поехал домой, я упал с велосипеда. Я так устал, что даже не мог опираться на руки, совсем не чувствовал ног: они одеревенели, да и сам я как будто окоченел - все тело у меня гудело. Какое-то время я вел велосипед рядом, навалившись на него. Через полмили я попытался снова на нем ехать, и снова упал, так что дальше просто вел его до дома. Такая была моя первая тренировка, но все равно мне это понравилось.